Наталія Голуб «Угрюмые цветы»
Дата: 17 Вересня 2021 | Категорія: «Поезія» | Перегляди: 2900 | Коментарів: 2
Автор_ка: Наталія Голуб (Всі публікації)| Редактор_ка: Ніна Паламарчук | Зображення: Triple Moon
Наталія Голуб, художниця, поет. Народилась у Києві. Triple Moon: fb.com/triplemoooon
***
Палимпсест ветра, листьев,
Уставшей травы
В руках — грусть берёзовой коры
Созвездия неба созвездия окон
Солнце уходит без сожалений
Сменяясь дождем
Светочувствительным сентябрём
Овраг туч грозовых
Смотрит на лавку и моё на ней
Горизонтальное тело
Глубоко дышит и ровно
Загоревшийся светокорень
А за горою дети в пижамах
Пытаются вжаться
Внутрь осенних молний
***
Мальчишка дворовой
выгуливал свою тень
в полуденный час
и в час вечерний
выгуливал тень свою,
нуждаясь в новом
утешении
забравшись под лавку,
он говорил
с левой ногой
он сочинял ей сказки,
забыв кто он такой
и в синих сумерках,
заполонивших двор,
он пел ноге своей,
глядя в упор
Белка и Стрелка стали солнечными часами
Воскресный сон собак
сливается с тенью
электрического столба
в одной плоскости —
одни сны
у этих двух,
чёрной и рыжей,
он всегда тайный,
абсолютный,
словно спят они
не у дороги,
где магазин магических кристаллов
соседствует с секс шопом,
а на самой могиле Талиесина
в поисках ответов и чудес
по их телам скользит холодный ветер —
эхо морских холмов
дёргая лапами,
раскрыв слюнявые пасти,
они продолжают бежать
по внутренним узорам дорог
и даже столбы-охранники снов
переводят на них свои тени
***
Узкое лицо из мрамора
показалось в щели
слежу за взглядом:
сосредоточенность
покойника
или бога
Угрюмые цветы
Жёлтые лилии
оплетают окно и горят,
корча уставшие мины
белые подсолнухи
стучат в дверь
с настойчивостью смерти
чёрные анемоны
вонзают стебли
в узкие щели,
заливаясь
расплавленным хохотом
от синих маков
тело сводит судорогой
(они умеют смеяться злее
и громче)
красные фиалки
указывают дорогу к океану,
где, став полумесяцем,
остается стучать рогами
о прозрачное дно неба
***
Липкое липкое липкое дерево
выросло кроной вниз,
утопившись в солнце
вечера прошлого дня
красная красная красная тропа
разыскивает нас
сиреной вечерних птиц
мой дом живёт из угла в угол
пульсирует
передвигает пространства
крыши его наряжаются в платья
и ловят прохожих за лодыжки,
чтобы укрыться ними в жару
и летним вечером,
идя пустынной улицей,
я чувстую,
особенно в отражениях,
что солнце
прожгло во мне дыру
Рафалу Воячеку
Голос его пронзает деревья в лесу
звучит под плоскостью пола,
в облаке мутном, в чернозёмах полей,
в грязи, в скатерти белой,
что голову его накрывает,
в полуденном сне
голос его разносится,
как дорожная пыль в глаза лесорубов,
как звёзды по жидкому вакууму
тень от дерева станет его рукой
снежная яма — мягкой могилой
голос его — радиоволна,
потерявшаяся в лесу,
но если её поймать,
выходит только через сердце
в чёрную смолянистую ночь,
под кору дерева
и под мою кожу
Город напоенных собачьей кровью
Новая лекция по египтологии:
сны, демоны и кошмары в Древнем Египте
закрыты глаза у тех, кто умер
открыт один глаз у тех, кто спит
приснившийся карлик отнимает полжизни
убитая змея прибавляет храбрости
куда ушли боги из тех времён,
когда вода в море сияла бирюзой,
когда без слов был понятен зов снов?
переодетые предсказатели
в пёстрых балахонах появились
лишь после отдаления богов от людей,
неся в руках книги с толкованием сновидений,
но раньше достаточно было фараону
встретить бога во сне,
или женщине, разбитой горем,
написать письмо мёртвому сыну
красным цветом, цветом жизни,
и ответы приходили сквозь узкую щель
раньше боги были столь близко,
что у людей не возникало сомнений
ни в том, что они придут на помощь,
ни в них самих
мир был прозрачным, сверкающим шаром,
где не было преград для связи,
и только культурная катастрофа
породила предсказателей, сонники, а вместе с ними —
ту черноту сомнений,
в которой мы живём до сих пор
сегодня я поклонялась траве
и распустившимся цветам сирени
красные тюльпаны у дороги наливались закатом
чёрные врата домов поглощали солнце
оранжевая туча неумело растекалась по небу
как судилище для тех,
кто не успел покинуть город,
чья главная функция —
закрывать небо от его жителей
моё тело не покидало пределы города семь месяцев
а сколько месяцев душа не покидала тело?
заснуть бы сном древнего фараона
но здесь только электросамокат
одиноко тает в закате
лай розового пуделя растекается
старческой улыбкой хозяйки,
подземные жители на тайных совещаниях
тайно не верят самим себе
люди скрипят глотками
о правах
об опоздавших поездах
об ушедших годах
крик пьяной женщины
до боли похож на собачий
методикой отлаявания слов
мне страшно обернуться:
вдруг и морда тоже собачья?
слышала, как недавно одну банду собак
арестовали за попытку взломать
правительственный код
лучше бы они взломали код неба
но явление банды псов —
уже добрый знак для этого города
я не думаю о времени, ибо оно так тихо
и незаметно,
что о него легко можно споткнуться,
а за спиной будет лишь лёгкий смешок
[я стояла у реки одна,
но стоило отвернуться,
как вместо реки
выросла стена]
***
Тысячеликий герой
Омылся солнцем-каннибалом
Злым, висцеральным солнцем
Один глаз влево
Другой глаз вправо
И морем играют в черепе
Тихие травы
Сонные статуи подстрекают:
То молоко, что осталось
Мы отнесём херувимам
В зелёных цветах —
Забвение наше
Мы нетронуты больше миром
Только слегка
Коснулись его
А за поворотом —
Кувырок.
1
Оксана Голуб
Diana Faksh