Я забыла, кто последний поправлял мне одеяло,

разминая, как реальность, несуразицу причин.

Ржавый грош луны – на гвоздик в ухо, сорванное визгом

всех продавленных истерик. В волосы, как в мишуру,

прячу слёзы. Я бы лгунью нараспашку променяла

на гераньки, ждать и верить, как в борщи и калачи,

в зарешёченную старость, открывать себя, как визу,

пикникам по воскресеньям и надежду – только true.

Стержень маятной свободы – ветка вишни под ключицей

\ключевая одинокость \. Одержимость взаперти

сквозняком в лице, галдёжем криволапых электричек

не проходит. Обязуюсь обезуметь до утра.

Косы состригу, как вереск, – ересь мёда не случится.

Сжаться, чтобы не ужалить. Ком из горла выскрести,

чтоб не выдохнуть ни крика. На рассвет задушен кречет.

Голос выcкоблен блевотой в город – замолчать не зря…