День Возрадужной Вороны

---

(Посвящается неземным существам А.З. и М. Спасибо вам за ваше присутствие в этом Мире!)


Мы никогда не расставались, даже находясь в разных участках  пространства этой бесконечно прекрасной желтоглазой Осени, которая заваривает из падших листьев и из нас чай и пьет, перемешав ветром обычным и ветром несуществующей судьбы, ведь линии на моих ладонях  постоянно меняют расположение –  как будто кто-то вспахивает кожу невидимым плугом, разравнивает, когда сплю – потом опять, но уже в другом месте и совсем по иному появляются борозды  сердца, судьбы и жизни.
Вот ты где! -  дай руку свою тонкую и прозрачную, как крыло, и пусть линии пересекутся, так было и будет, ведь времени, нет а есть только вотоноэтосамое.
Мы никогда не терялись, и все правильно, и смерти нет, ведь нет ее присутствия, а есть только сны, которые заполняют все трещинки мироздания и разбитые сердца вязким клеем, в котором пусть вязнут черные мошки недоразумений, а мы уйдем сквозь плотную ткань сновидений, ибо мы тоньше и невесомей, чем сны Бога о пьющей чай Осени.
***
Ладно, что нам чай, ведь нет ни-че-го, кроме Великой Чаши Кофе, сваренного демиургом для гадания о будущем Небытия, а галактики – всего лишь  недорастворенный сахар в Космическом Напитке –  ты разве не знала? – это в каком-то древнем трактате написано.  И я сонный смотрю на тебя туманным взором, ведь сова, хоть и символ мудрости, но не летает в это время суток, которое вечера мудренее без кофе, и я отдаю Божеству Кофейных Автоматов требу – деньгу взамен чудесным  образом материализованного божественного «Эспрессо» и возношу очи горе, шепчу молитву: «О, дай нам кофе и попутный ветер на днесь». – и Бог слышит мольбы, он все слышит во сне, ведь сновидит он все. Ты мне однажды сказала, что я тебе снюсь, но Ему приснилось, что я приснился тебе, которая снится Осени, хотя она сейчас  пьет чай. С пластиковым горячим стаканчиком в деснице я повторился, повторился я и заговорился, раздобревший:   хочешь, бери теплым и лепи по образу и подобию любому.  Почувствуй реальность нереальности этого города со всеми его потрохами: машинами, дорогами, жителями и пойдем скорей на праздник – день Возрадужной Вороны.
Пошли- пошли – вон туда люди спешат одетые в семицветные одежды и исполненные радости друг – другу и миру. Так уж заведено в этот памятный день, только памяти, почему так – не осталось.
Пошли - пойдем, посмотри, какой сад чудесный слева за аркой, куда там Эдемскому, а здесь деревья такие, что пером не написать, кистью не нарисовать и в фотошопе не сделать.
А вон там, что такое интересное в той стороне, где башенка с семицветным витражом и флюгером в форме вороны? О, здорово! –  тут вороны сидят на резных насестах и рассказывают людям басни и космогонические анекдоты на всех языках мира за кусочки сыра, который раздают здесь бесплатно в специальных кабинках. Ты прекрасная,  словно фея-лиса из китайских мифов, покорми эту ворону из рук дырявым сыром, какие у птицы глаза умные черные, будто ночь в кристалле застывшая. О, слушай, она говорит нам!
- Когда-то, когда были выборы и голосовали за будущего президента, на один предвыборный участок явился Люцифер и предложил какому-то человеку продать свой голос. Человек согласился и стал отныне немым.
О, как здесь сказки рассказывают вороны, но пойдем- пойдем по выложенной цветными камнями дороге, вклиниваясь в радужный поток людей. Слышишь? – ворона нам что-то кричит, обрывки фраз доносит ветер: «Воплощай – не воплошай и что было, то быдло!», --  забавная игра слов, действительно птицы умные.
Все-таки фея–лиса ты и взгляд у тебя хитрый, но в нем видна вся нагота искренности, и рыжая ты, как Осень струишься танцем, а не ходишь, скорей к фонтану, куда все эти улочки нас ведут, словно лента эскалатора.
Вот клумбы с цветами фиолетовыми. Как они называются, ты же любишь цветы? «Мне фиолетово, как они называются, они мне просто нравятся», – отвечаешь, и  мы уже бежим вдоль аллеи тополей с вкраплениями позолоты на кронах. Вот домики из красного кирпича украшенные совсем игрушечными химерами, вот мостик, перекинутый через реку, что в камень одета по берегам,  изогнутая подобно линии жизни на ладони земли, ох,  уж эти ладони, - дай руку, здесь площадь, какой-то человек говорит что-то толпе, он, наверное, пророк, речь его такая пламенная, что воздух нагрелся, а там наверху по веревке натянутой между двумя башнями идет канатоходец. А ты рядом и молчишь, о, как ты молчишь! – в твоем безмолвии больше смысла, чем в речи того святого на площади, как же его зовут? По-моему Заратустра… помашем ему рукой и улыбнемся. Пошли- пошли. Ну, наконец-то фонтан наш, куда люди бросают монетки, предварительно загадав желание, они верят в этот ритуал и считают, что все сбудется, нужно только сделать все по канону: рукой от сердца бросить в воду. Мы монетки соберем аккуратно, не побоясь намочить руки, не боясь любопытных глаз, ведь вот они –  желания, сейчас посмотрим, посмотрим и решим, как дальше. Горсть монет приятно перекатывается в ладони: вот эти монеты очень теплые, несмотря на то, что из металла: «Пусть у нее всегда будет все хорошо не со мной и рядом, просто за то, что этот человек есть»,  «Пусть я буду самим собой, и все будет правильно», «Выздоравливай скорее, ты нужен этому миру», «Господи, дай мне свободу и мудрость ею распоряжаться», – эти желания мы сейчас закопаем в землю и пусть они вырастут, а они обязательно вырастут, ведь будет растущая луна. Бросай, я выкопал ямку на газоне. Крекс- пекс –фекс!!! Теперь точно взойдут. А эти монеты с липким холодом, где желания: «Хочу, чтоб он(она) был(была) всегда моим(моей)» и другие отдающие энергетикой эгоизма, мы отдадим нашему старому знакомому – Харону , он у нас нумизмат-любитель, звал на глинтвейн завтра в четверг. Предсказатели по кофейной гуще событий как раз дождь на этот день передают. Помнишь? А каждый дождливый четверг мы празднуем день Бессмертия.
 Сентябрь 2010

---