Коля рос хорошим мальчиком. Он не баловался, не хулиганил, любил слушаться родителей.

Коля очень гордился тем, что он нормальный серьезный мальчик, а не какой-нибудь забияка. «Неужели это нормально – никогда-приникогда не хулиганить?» – спросите вы. «Ну-у, если другие плохие мальчишки уговорят меня попроказничать чуток – почему бы и нет…» – сразу оправдывался Коля, учуяв, что его могут признать ненормальным. У Коли самая большая мечта в жизни – быть нормальным, приличным, во всем походить на взрослых – со всеми их пакостями.

Коля и сейчас парень положительный. Он эту положительность в себе выращивает. Как досрочно лысеющие дяденьки поливают бедную головушку дорогими вонючими лосьонами, так и Коля прилежно заботится, чтобы его положительность росла, курчавилась и колосилась. Ходит Коля, согнувшись, ко всему принюхивается, ко всем приглядывается – ищет, кто что не так делает. Увидит, что кто-то в доме напротив посуду не помыл или упражнение по математике неправильно выполнил – Коля тут же носик из иголочек выставит и громко (для ёжика!) шипит: «Фи! Фу!»

«Пойдем на Хортицу мышей ловить», – говорю ему вот уже пару лет. А он, представляете, отфыркивается: «Некогда мне, пых, пых. Я – уф! – за Правду борюсь!»

«Мяу!» – говорю я возмущенно и жалостливо. Мне жаль Колю.

Мяу – это очень нехорошо. Мяу – нельзя говорить. Я знаю. Мне это мама говорила. Вот не будешь говорить МЯУ – и сразу у тебя в жизни будет всё нормально – то есть люди уважать будут.

«Мяу – это фи. Мяу портит весь квадрат жизни, ее орнаментально-фундаментальную симметрию», – читает шепотом умную лекцию Коля. Он умеет читать умные лекции. А я умею умные лекции слушать. Только не всегда хочу.

«Вот сейчас как зачирикаю! Вот сейчас как замяукаю! А потом превращусь в Валькирию и буду жутко петь!» – весело говорю я и животик свой, как воздушный шарик надуваю.

«Не надо. А то я от горя умру. Оттого, что не могу сделать тебя счастливой. Пых-пых-пых», – кисло, но вдохновенно произносит Коля.

«Мяу ли?» – вырывается у меня от неожиданности, – какая Птицекошка не хочет быть счастливой! И не просто счастливой (это есть у всех людей и зверей от Бога!), а чтобы тебя сделали еще счастливей, чем ты есть на свете.

Коля от возмущения забился в норку, которая обычно а гитаре живет.

«Пых-пых! – плачет Коля, – Ну скажи, пожалуйста, что ты не будешь говорить мяу. А то люди скажут, что Коля – плохой педагог. А мне так хочется быть хорошим педагогом и всех правильно воспитывать в духе искания Правды на Земле».

«Зачем тебе искать Правду, если ты так ловко умеешь искать мышей аккордов на гитаре и так быстро умеешь прятаться в норку».

Мой знакомый кот посмотрел на Колю и промурчал: «Коля только старается быть похожим на человеческого ребенка, а на самом деле он – ёжик!»

Звоню ему сегодня и говорю: «Фитилев!» (это фамилия его такая фи-кающая) – ни с того, ни с сего выдаю: «А как ты к ёжикам относишься?»

Я думала, он отшутится или педсовет в мою честь соберет – ан нет. Нетушки!

…Коля рос послушным мальчиком. Не то, что стрший брат, хулиган и алкоголик, зек. Папа за хорошее поведение подарил Коле ёжика.

Вот так радость! Одноклассники не понимали бедного застенчивого до болезненности паренька, такого ответственного и ранимого, такого зануду ворчливого. С Колей и на речку не пойдёшь, и девчонок не подразнишь, и матом ядреным не выругаешься.

Сидел Коля дома, книги серьезные почитывал, Высоцкого и тюремный шансон в исполнении брателлы внимал, от тоски зеленел – аж серел, аж коричневел. Вам бы так, представьте.

И тут – ёжик! Земное колючее счастье, такое родное, такое похожее и – живое.

Подружился Коля с ёжиком. Придёт из школы, портфель забросит и всё колючим млекопитающим любуется. И бабочек, и кузнечиков, и жучков научился ловить Коля, да так ловко, что все ёжики завидовали. Ну, не все, некоторые. А самый изысканный деликатес – это, конечно, была саранча. Но ее нечасто удавалось поймать.

«Вот бы стать ёжиком! – подумал Коля однажды волшебным вечером. – Ёжика никто не ругает, никто ему двоек и троек не ставит и географию учить не заставляет. Все ёжика любят и умалишенным не считают. Вот даже в мультиках вчера показывали! Был бы я ёжиком, меня бы тоже в мультиках показывали. А колючки какие роскошные, надежные! Вот это зверь! И я бы такие иголки иметь не против. Подойдет Васька из соседнего двора, будет уговаривать с ним за кустами покурить или еще хуже – заставит меня всей их жуткой гогочущей компании «Мурку» на новенькой гитаре играть, а я – раз! – иголки покажу, мордочкой в землю зароюсь – никакой мат не прошибет такую зверюгу. Ух!»

Выключил Коля маг с блистательным Элвисом, закрыл томик Достоевского и пошел спать.

И приснился хорошему мальчику страшный сон, а может, вещий – что Коля в ёжика превращается на глазах у всей школы.

«Смотри, смотри, зануда иголками обрастает! Ох и шипы, вот те раз!» – говорит Славик из 10-Б на весь школьный стадион.

Вскоре сбегаются ребята от мала до велика, окружают, пальцами тыкают, смеются и орут. Весь стадион орёт:

«Коля-зануда! Колкое чудо!»

«Проснуться! Проснуться! Это сон, так не может быть, я ведь изо всех сил стараюсь быть приличным и уважаемым. Я ведь взрослый-превзрослый. Я уже даже на Днепр барахтаться не хожу и в мячик не играю, и на качелях не качаюсь. Сижу дома вечерами, учусь на гитаре Высоцкого играть и полезные для общества фельетоны пишу. Я же…»

Проснулся Коля в холодном поту. Уф! Не нужно оправдываться. Иногда удаётся управлять сном, а иногда нет. Ужас!

«А где ёжик!?» – ни с того, ни с сего спохватился Коля. И не зря. Душа чувствует и чудо настоящее, и что-то неладное. Ёжика искали всей семьей. Брателло даже не пошел к собутыльникам – помогал. Обыскали всё – как менты – прилежно, с пристрастием. Нет ёжика! Ни в шкафах, ни под пианино, ни под кроватями. Как же теперь жить без друга? Куда же бедный зверь мог улизнуть с третьего этажа? Может, с балкона упал? Нет, и трупа во дворе не нашли.

– Главное в жизни – уметь прятаться и защищаться, а то ведь запишут в сумасшедшие – и жизнь пропала, – любит повторять Коля, педагог и музыкант.

– Спой мне, а то запишу, – говорю.

– Я не умею, – вздыхает Ёжик и тихонечко поёт-пыхтит-шипит: петь громко национальность колючая не позволяет. Поёт-поёт, а потом зароется а гитару или в пианино с головой нырнет – и как будто нет его, хорошего мальчика. Посмотришь в глаза – а там! – жуть! – удивительно честные, чистые и грандиозно печальные глаза, какую бы веселую музыку он ни играл.

И так хочется развеселить съежившееся существо, и так жалко доброго кактусёнка, что хочется петь жако и грозно, ярко и круто «мяу-мя-а-ау!»

Хотя, кто знает, чем его расколдовать можно, и можно ли, и хочет ли он расколдовываться.

Если бы мне эту нехитрую историю другой рассказал, я бы не поверила, а как не поверишь самому честному на свете комочку, который борется за Правду.

А я борюсь против Правды – за Истину.

Правда – она для людей и ими придумана. А Истина от Бога. Правда ранит, а Истина лечит. С Правдой нужно жить серьезно, по-взрослому. А с Истиной можно говорить «Мяу» сколько влезет.

(Остаюсь Птицей Одуваном с кошачьим пышным хвостом – Ваша Одуваша.)