I.  Черствым  хлебом  вкушая  незрелую  осень
Мимолетных  идей  и  надуманных  снов,
Я  летал  над  высокими  башнями  сосен,
Над  просторами  старых,  плешивых  лесов…
Я  нераненной  птицей  кружил  в  поднебесье
И  глядел  без  опаски  в  расщелины  скал…
Словно  дерзкий,  смятенный,  безумный  Икар
Я  парил  над  распахнутой,  алчущей  бездной…

II.  Было  утро…  я  падал…  желая  разбиться,
По  камням  распластавшись    кровавым…  но  нет…
На  ладони  чужой,  умирающей  птице,
Поднесен  был  всего  лишь  черствеющий  хлеб…

III.  Так  судьба  сохраняет  своих  дерзновенных,
Закаляя  их  жаром  святого  огня…
Сам  Господь  сумасшедших  берет  на  колени,
Колыхая…  как  мать  колыхает  дитя…

Пусть  же  внемлет  любой…  не  отчается  каждый…
Замолчит,  проклинающий  небо  свое…
Ибо  в  каждой  испитой,  непролитой  чаше
Обнажается  сутью  предвечное  дно…
Ибо  в  мутных  расщелинах  грязи  и  дерна,  
Урожаем  бессмысленно  прожитых  лет,
Наш  Господь  подбирает  упавшие  зерна,
Чтоб  лепить,  улыбаясь,  черствеющий  хлеб…