Ведун Корнилов и его волшбня (А ля Лонгфелло)

---

Как-то раз ведун Корнилов прикорнул у пня. Дорога

утомила. Много странствий, много стран и приключений

пережил ведун Корнилов, старый мастер перепалок

и словесного базара неизменный победитель.

Только следует отметить, что своим таким заслугам

он обязан был одежде, что таскало его тело

по горам и по оврагам, городами и полями.

 

Волшебство фетровой шляпы заключалось в надеваньи.

Кто осмелился бы шляпу на свою башку напялить,

кто надел ее, тот сразу не боялся в дождь замокнуть

и от ветра и от града он смягчал себе ушибы

и, конечно, умных мыслей огребал большие кучи,

и толпились эти мысли, как ужи на сковородке

в голове, и часть наружу в виде речи выползала.

 

И ботинки старой кожи волшебство в себе держали:

кто надел бы их на ноги, не боясь какой заразы,

а шнурки связав на бантик, чтоб не падали на землю,

мог в секунду раз шагая, покрывать по километру

 

А рубаха на застежках волшебство такого рода

заключало, что одевший не боялся ни мороза,

ни жары и мог спокойно даже в проруби болтаться

созерцая рыб часами и не ведая про студу.

 

А штаны из парусины волшебство в себе таили,

что иметь его хотела даже  женщин половина,

но хозяин был не робок и их чарам не давался,

волшебство в штанах скрывая, демонстрируя лишь  ветру

или таинству восхода, иль чарующим закатам…

В общем, утомили малость старика дорог изгибы.

Лег сопнуть он возле пня-то. Тут, как водится воришка.

приблатненный, голый, босый, но с надеждой на поживу.

Шасть по лесу. Видит пень-то, возле пня храпит ведун-то

в фильдеперсовых одеждах, нагло харю давит, перец!

 

Возмутился голопупый, весь в наколках и с крестами,

что судьба несправедливо разделила жизни блага,

и что кто-то спит и видит сладких снов – чу! вереницу,

а кому-то пятки колют подорожниковы камни

и ни дна те, ни покрышки, хоть ложись и подыхай тут.

 

Взял дубинушку воришка  и подкрался незаметно

и огрел дубинкой деда. Но немного просчитался –

надо было для порядку шляпу снять, а он, придурок,

понадеялся на силу рук, но вышло - сила фетра

победила, потому что шляпа – сказано- волшебна!

И Корнилов пробудился… Пораскинувши мозгами

от удара, он проснулся окончательно и молвил:

- Здравствуй, добрый человече!

С обращения такого, неожиданность учуяв,

у воришки затряслися нутряных кишок прогибы.

Понял он, что щас начнется вынос тела вместе с прочим

Оскорбленьем  действом,  лепкой чахлых членов и обломом.

 

Ноги было побежали…

Но старик ему подножку

дал клюкой…

А в той клюке-то  волшебство одно скрывалось…

-Эй, куда ж ты, торопиться бегать от меня не надо

Я не страшный, даже дети моих шуток не боятся!

 

В общем,  враз упал воришка и промямлил про природу,
про погоду, про невзгоду, невезучий год и бизнес

захиревший без подпитки, и про кучу ребятишек,

что голодные ждут дома своего – его – кормильца…

 

-Да, видать совсем плохой ты стал, раз грабить мирных дедов

По дорогам и по весям - фаворит луны! – пустился.

И хотя ты что замыслил, неудачно - мне на руку – воплотил,

Я зла не помню. Помогу те, бедолага!

 

Тут Корнилов - прыг на ноги, вынул ножик из кармана,

(Знамо, ножичек волшебный… Впрочем, это было ясно)

И с улыбкою  к злодею подошел. А тот, колбасясь

не по-детски, изиваясь, ведуна хватать за ноги

и молить, мол, про пощаду….

 

Хохотнул ведун Корнилов:

 -От натура у природы – пресмыкаться перед сильным,

возвышаться над каликой! Знать, тюремные законы

так близки к животным нашим, братьям меньшим и убогим.

Это дело мы изменим!

Эй, утешься, ты, болезный! Я тебя не буду резать,

окропляя землю красным. Я тут вот чего придумал…

 

С головы фетрову шляпу сняв, ведун приладил ножик,

аккуратно середину вырезал по типу кипы

и себе назад напялил только эту середину,

а воришке нахлобучил шляпу с в центре круглой дыркой

со словами:

- Пусть проветрит мозг застойный буйный ветер!

Ну, а мне и кипы хватит, чай, на старость катят норны…

 

Враз прозрел бандит-бедняга. Вскопошнулись ейны  мысли.

Осознанье этим местом положенья с перспективой

Прошлых, будущих и ныне окружающих реалий

так его пробило насквозь, что задело за живое.

Он горючими слезами сел и горестно

заплакал…

 

А ведун своей дорогой снова по миру пустился.

 

…Этой шляпы ищут ныне все народы и разведки,

Чтоб ее надеть тому, кто хочет править государством.

Тяжела она в ношеньи для морального урода.

Ну, а люду очень нужен для порядочности лакмус…

 

---