В этой адской зиме мы с тобой как в раю,

И царапаю небо зрачками без дна —

Я уже не одна, не одна, не одна!

А когда невесомыми станут шаги,

Заметая следы, все улики сожги,

Но пока не рискуй, не дыши на золу —

Не целуй, не целуй, не целуй, не целуй...

Барабаны в груди — невпопад, наугад,

Не смотри на часы, не грусти на закат,

Я привычную дань уплачу декабрю —

Не проси огонька, не курю, не курю.

Леденеть на ветру — на ресницах твоих,

Даже выстрел разделим с тобой на двоих,

Оправдания нет — обвинитель суров,

Новобрачными ляжем в горячий сугроб.

Перепутаны пальцы — своих не узнать,

Я полночи взаймы отвоюю у сна,

Поцелуев наркоз — добровольно сдаюсь,

Обессиленных тел безупречный союз.

Светофоры молчат, привыкаю бежать

Штрих-пунктирной строкой по чужим рубежам,

И какой-то из них остановит меня —

Всё равно, ничего не желаю менять.

За фальшивую ноту, за робкий аккорд —

Неуступчивых глаз беспощадный укор,

Позволяю на крохи себя измельчить —

Я прошу, не молчи, не молчи, не молчи.

Мы читаем стихи онемевшим друзьям,

Хоть ханжи возмущённо шипят, что нельзя.

От последней присяги — в решающий бой,

За тобой, за тобой, за тобой, за тобой...