Ты — горечь, настойка тепла на грусти.

Ты — сладость, которой по каплям литься.

Я — осень… Взрываюсь морозным хрустом,

Считаю огарки кленовых листьев.

Курчаво дымок сигаретный пляшет.

Мне впору с разбегу об острый угол…

Два с плюсом. А где-то внутри палящий

Рассудок распахнут, как вечный купол,

И сколько ни складывай чёртов зонтик,

Но струи вскипают на влажной коже.

Разлука впивается наглым зондом

Всё глубже. И так на тебя похоже —

Растаять в пушистой лиловой дымке,

Оставить густой терпковатый запах.

А мимо чужие идут в обнимку…

Обида в доверие тихой сапой

Не втёрлась — я снова тебя прощаю,

Молитвы на ощупь уходят в небо.

Твой почерк. И кружка с холодным чаем.

И — прочерк. Невинность — опасный невод.

Попала…. Запуталась вновь — по плечи.

Ладони увязли в атласной тине.

Я — плачу. Не то, чтобы стало легче,

Но слабость едва ли уже покинет —

Так больно к броне прирасти навеки,

Сродниться с мечом из огня и стали…

Тоскую о нашем прицельном беге

По краю. Неважно, что мы устали.

Звонками друг в друга попали сходу,

Навылет — гудков пулемётный стрекот.

Расслабься — не время ругать погоду.

А знаешь, сегодня замёрзли реки…

И просто вдогонку такая нежность,

Что город застыл и почти не дышит.

«А можно?..» И я говорю: «Конечно!»

И больше не страшно прослыть бесстыжей.

Соседи трудились в ночную смену,

А после кого-то найдут в капусте.

Проспали… И пальцы — как будто звенья.

Ты — радость, которая не отпустит…