Смотришь в зверя по самую рукоять.

Он, насупившись чем-то гороховым,

Царским, с зелёным дымком,

Спит. И ты начинаешь нырять,

Розоватое эхо царапая плавником.

То есть вот ты ловец.

Ты ныряешь за сердцем - а ловится пустота.

Ты ныряешь ещё -  и трогаешь две пустоты:

Два цинготных рта,

Между ними - ты.

Невеста твоя приняла ислам, как зелёный шарф.

Скорая встреча: пора на берег, пора - о камни.

Бритва, кирка ли - земля как замерзшее масло,

Сточенное в шар.

И вот ты вгрызаешься, силясь добыть у змей

Не свою любовь, но - любовь о ней.

***

Ида приходит, но это не повод делить на до и более спелые ноты.

Когда она здесь, мир кажется одноногим,

Каждый мальчишка живёт воспалённым глазом.

После концерта Ида идёт в кабак.

Рядом клубится липкий зелёный газ,

Вьётся по шее. Дом стал горячим ртом.

Дуся, собрав красоту в кулак,

Вдруг говорит: два года - и мы уснём,

Но одна из нас будет углём и маслом,

Другая – движением и шрифтом.

***

Девочка плачет, кутаясь в тёплый шарф,

Будто в подоле суп, и домой не сметь,

Будто, бежав четвертой, второй пришла .

Маленькая испуганная планета,

Персидские слёзы вздрагивают в ушах.

Девочка-дурочка, грифельная доска,

Маленький вомбат, что там ещё тебе?

Каждая жизнь начинается не со ста,

А с минус пятнадцати лет.

То есть, подросток трудный, ступай домой,

Строй свой бульдозер, всё, что угодно строй.

Вот и идёт. Смотрит - живёт сарай,

Школа, обросшая хилым осенним садом.

Девочка чувствует: красное no pasaran

Вдруг превращается в жётлое no pasa nada.

Хочешь конфет? Спасибо, уже не надо.