Исповедь

---

                                                                                                А. С.

Ноль целых. Явилась на свет, а меня не ждут.
Обратно метнулась. Вернули — и не спросили.
Верстала судьба заковыристый мой маршрут
На ощупь. И не научила дышать вполсилы.

Три года. «Уйди — под ногами не мельтеши».
Обида терзает удушьем, и больно плакать.
Гостинка. Пропахшие кошками этажи.
Вороны. И ржавый турник. И густая слякоть.

Шесть лет. Извела все ремни. Научилась врать.
«Скотина! Уродина — в мать!» «Не скажи — в папашу!»
За ширмой гудит телевизор. Моргает бра.
И слышен сквозь тонкую стенку соседский кашель.

А в десять, губу закусив и глотая кровь,
На стаю трусливых шакалов — отбросив ужас.
«Очкарик! Позорное чучело!» «Рот закрой!»
И солнце полощет ладони в весенних лужах…

Двенадцать. Он — самый красивый! Он лучше всех!
В тетради кривую строку вывожу несмело.
Учитель случайно находит. Вдогонку — смех.
Записка на чёрной доске — аккуратно, мелом.

Тринадцать. «А хочешь по-взрослому?» «Не гони!»
Цыплячьи синюшные тушки во тьме подвала.
Воротит. Его поцелуи — такая гниль…
Задворки. «Вон та, толстозадая, мне давала…»

Шестнадцать. Надежда на чудо сошла на нет,
А губы давно потеряли и вкус, и запах.
Не верю в кофейную гущу, во власть планет,
Привычно гранёный стакан осушаю залпом.

За двадцать. «Сначала диплом!» «Мужики — козлы!»
Отстаньте. Я правду свою оплатила сердцем —
Остыло. Подделки под чувства, и правда, злы,
А тело разит ароматом дешёвых специй.

Формальность. И белое платье, и гости — вдрызг.
Похмелье. Помпезный банкет из обрывков соткан —
Из «Горько!», подвязки, шампанского липких брызг.
Измена. «Да ты на себя посмотри, красотка!»

Больница. Целебной отравой в меня плюёт
Спаситель в измятом халате, толкая речи.
…А в тридцать Господь мне в награду послал её.
«Удержишь?» Кивнула и сделала шаг навстречу.

---