бормотания шута (цикл полностью)

---

Вечер.

Стена.

Серебрятся резьбой

кроны каштанов.

А за стеной

– в темноте - 

мой герой:

рыжий паяц

 

безнадёжно больной,

буйный и пьяный.

 

Бродит, бормочет.

Запишет и рвёт.

Снова и снова.

Или умолкнет, застынет

и  вот

в щепу кромсая шаблоны

пришло

 

хлёсткое слово.

 

Клочья

бредовых растрёпанных фраз 

с хохотом сыпет

вихрастый паяц

миру в объятья.

 

Песня – не песня,

рассказ – не рассказ…

Так… ни о чём…

 

Ни про вас, не про вас,

сёстры и братья.

 

I.

 

Битва ни с кем.

Бой за ничто.

 

Серый зайчишка

в китайском пальто.

Мечется, бедный:

куда убежать?

Клином капканы -

едрить, твою мать! -

замер охотник, сопит,

дожидаясь момента…

 

прыгай-не-прыгай,

спеши-не-спеши,

в пятках не спрячешь

трусливой души…

 

Скучная байка.

унылая,

без хеппи-энда…

 

II.

 

Ладно,

завяжем другой разговор.

Зайку помянем,

по-новой нальём,

путая строки,

сбиваясь

 «за жисть» потолкуем.

 

Треснул гранчак?..

приложись из горла…

Магнитофон заедает с утра:

«Там за окном <…> странная сказка».

 

Мёртвый поэт, ты был прав…

и не прав:

«там» - это «здесь», за душой.

Перебрав

с горьким коктейлем

из правды и лжи,

пенисто слитым в немытую жизнь,

 – не полетаешь.

 

Вот и икается сдуру душе…

Страшно и муторно, братцы:

как ей, родной, без гроша, с голой ж

в небо забраться?

 

III.

 

Впрочем,

нашли.

На Христовых страстях

Stairway to Heaven

поспешно мостят.

Кто  чём горазд застилают.

 

Красный пентакль

разменяли на крест:

тешат тщеславие.

Вопли окрест

гласов Господних.

Кто громче?

 

Ребята,

чудес не бывает.

 

Были да сплыли.

Пришли и ушли.

Вере не выжить в горластой глуши.

Чахнет от криков

безбожно усердных адептов.

 

Что нам осталось?

 

Два маленьких «ши».

Просто дыши.

Дыши и пиши…

 

Только… и здесь

бес

тот, что в ребро…

 

IV.

 

Слов серебро?..

 

тёртый гнутый медяк

в модном глянце.

 

Эх, родимые,

лучше уж матом.

 

Но родимым едино -

звенят и звенят…

Что такого?..

пустяк…

 

Да вот только потом

брат на брата…

 

V.

 

Что, загнул?

перебрал?

слишком краски сгустил?

сумасшедший паяц

рад стараться?

 

да.

конечно.

вы правы.

Сотру в меру сил

и замажу

серебряным глянцем…

 

VI.

 

Всё путём.

Хвост столбом.

На дворе новый век,

за плечами миллениум

жив человек…

 

И две тысячи лет

фарисейства.

 

 

бабочка

 

Между оконных рам,

белой и чёрной,

мир заключённый.

 

Бабочка бьётся.

 

Ключ

от пространных драм

и

престранных куплетов.

 

Кончится лето…

 

Дальше – додумай сам.

 

 

монетка

 

Дорога на всех одна.

Туда.

Навсегда?

 

(Режется слово.

Чик – и готово:

«на

      все( г)

               да»)

 

Нет, ерунда.

Пусть дорога одна…

А путь?

 

Вот.

В этом суть.

В маленьком «сам».

В крошечном «свой».

 

Рваться душой.

 

Если живой.

 

(Так жив или нет?

Знаешь ответ?

Эй, пациент!..)

 

Тяжек от дум,

плавится ум.

 

Вера хрустит

Птичкой, сжатой в горсти.

 

В крыльях свинец.

 

(Что ж ты так, молодец?!!)

 

Не долететь.

Плечи под плеть.

 

С высей упасть

демонам в пасть.

 

В про-пасть.

 

(Как там у поэта?

«Страшно, аж жуть!»)

 

Ну а коль так,

раз погряз ты во мрак

 

жизни земной

тёрто-пустой,

 

не обессудь.

Самым страшным судом.

Сам над собой.

 

Демонам бой.

 

(Да.

Картонный герой.)

 

Чем?

Серебром.

 

с-ов

 

(сов?..

      слонов?..

             или снов?)

 

Метод не нов:

 

Взять тетрадку,

и в клетках

накрапать

чернилистых луж.

 

А попутно,

но метко

бросить монетку

 

в тёмную воду

читающих душ.

 

Хоть грошик.

 

(Может поможет?)

 

 

человечек

 

 

Человечек

с поливочным шлангом,

летним пасмурным днём…

 

(…вот забавная рожа!..)

 

…утопая

в грязи по колено,

шёл под тёплым дождём.

 

Люд окружный смеялся:

«Ой, балбес!»; «Идиот!!!»;

«Ну, зачем так стараться?!!

Сам Господь воду льёт!»

 

А он брёл через поле,

сквозь столетья пути.

Знал, - темна Божья воля

и не вечны дожди.

 

Времена - как

перчатки кокетки:

сотня смен за сезон…

 

(..ну и что? Мы же всё же!..)

 

…урожая

жнива собирая

просто…Вспомни о нём.

 

***

 

За полночь.

Сонмища сонных светил

режут круги по орбитам.

Рыжий паяц за стеной

загрустил,

смолк, поперхнулся

и снова налил

в кубок разбитый.

 

Стал у окна

и плеснул в тишину

горечь

вопросов.

 

Тех, что не в силах

снести одному…

 

VII.

 

Господи  Боже!

 

VIII.

 

Нет,

Иешуа,

вопросы не к Тебе.

 

Ты был

бесхитростней, мудрей,

трудней и проще.

 

В толпу уродов

не бросал камней

в ответ на

ветхий

медно-каменный оскал.

 

За кровь

не кровь.

 

а что тогда?..

 

В ответ

Ты сжал в кулак

серебряное слово…            

…и бил по почкам

гнилого испитого бытия.

 

Бил из любви.

И это было ново.

 

 

IX.

 

Бил из любви.

 

Без жалости истошной

к Себе и нам.

 

Ведь нелюбить по-всякому дано,

а вот любить…                     

 

…да. Только так  возможно

дать жизнь словам.

 

Без лжи и пустоцвета

слова сливаются

в дыхание завета.

 

X.

 

Жестоким детям

яростно бесплодной,

убого праведной,

изношенной

земли

 

Ты завещал сады.

 

XI.

 

И это было так…

 

несоразмерно больше

той 

благостной

и запредельной

ерунды,

что с разномастных кафедр

нам пророчат

Твои адепты…

 

адаптировав Тебя

под нужды

нас -

дождеобильных,

землетучных

 

и ненасытно нищих.

 

Как тогда.

 

XII.

 

Ты обещал…

Нет. Дал.

Возможность сада.

 

Растите, люди!

 

Но…

…оно нам надо?!

 

К чему растить?

Куда расти?

 

Награда…

 

Да. Проще вымолить

 

спасение по чину.

На тёртый грош

или на рупь с полтиной.

 

Забыв,

что все молитвы

- лишь слова.

 

Эй, человече, ну а как дела?

 

С делами как?

 

XIII.

 

Вопросы в никуда.

 

Слова паяца

истекают ядом.

 

И чаша

- вот

достойная награда.

 

За все труды.

 

И запахнувшись

в тень

иронии и скуки,

презрев всю тонкость

риторической науки,

 

пожнём плоды.

 

XIV.

 

Да. На рассвете

чашу шут подымет,

и скажет два кротких слова.

Тост.

 

«За жизнь!»

 

Путь пройден,

мир покинут

 

ответом

на незаданный вопрос.

 

XV.

 

Нет. Не грусти,

упорный

брат-читатель,

безумный почерк

разобравший

до конца.

 

И ты, сестра,

смахни слезу с лица.

 

Финал – не смерть.

А смерть шута – не точка.

Лишь …

 

Не нужно мелодрам.

Ещё шут скажет

пару реплик

 

нам.

 

XVI.

 

Epithaphy шутам

сочинять…

ещё рано.

 

Крутим жизнь пополам

между

цирком и драмой.

 

Мы не были, мы есть

и останемся с вами.

Сыпать порох на жесть,

забавляясь словами.

 

Срок придёт, 

- улетим.

Но вернёмся

обратно.

 

Ведь, любые пути –

лишь

        ступеньки

                         в парадном.

 

 2009 год

 

---