Город не голый,

только слегка раздетый:

в сланцах на босу улицу,

с сумкой горелых людей.

Город не то, чтобы на диете,

он с удовольствием ест

запеченные кирпичи

и канализационные сливы,

пишет какие-то книжицы,

полные чем-то таким,

как желудок чудовища,

чем-то таким чудовищным,

как

по обочине лепестки.