Как я стал атеистом
Дата: 16 Грудня 2014 | Категорія: «Вибір редакції» | Автор_ка: Юрий Соломко (Всі публікації)
Зображення: Текст номинирован | Перегляди: 1387
*
Там я лет до шести верил в Деда Мороза.
Там папа катал меня на ноге.
Там я летом скользил по траве на лыжах.
(Ну, может, и не скользил.
Но это ведь было Там —
так что пусть будет «скользил».)
Там на елке на ниточках висели конфеты.
Там я с братом под предводительством мамы
вырезал снежинки из папиросной бумаги.
Там бережно разглаживал удачные
(чаще мамины) на оконных стеклах
в «большой» комнате.
Предварительно проклеивая каждую из них
кусочком хозяйственного мыла,
смоченным в воде.
*
Там из одних только кубиков
создавались миры.
Там единственная смерть для солдатика —
смерть в бою.
Там для меня — неприемлем футбол
по телевизору.
Там подпрыгнув, я мог зависать в воздухе…
(Иногда, и самому не слишком-то верится —
но сомневаюсь недолго: «Это же было Там!
А значит, было.»)
*
Так что: кому-кому, а мне — грех жаловаться,
если я могу сказать о себе почти не лукавя
(только прошу: не упрекайте, не смейтесь,
не говорите, что лгу): «У меня были крылья!» —
ведь я про Там говорю.
А ведь Там, честно-пречестно,
лгал я значительно реже. Да и часто без цели —
скорее, от чрезмерности.
*
(Там — необозримая перспектива.
Там — время неспешно.
Там мои представления об устройстве мира —
знания-наверняка.)
*
К примеру, Там я твердо уверен, что у Деда Мороза
есть диковинный телевизор, который принимает
всего один канал (тот, без которого не обойтись) —
канал «Новогодний»: «Персональный телеканал
специального назначения, созданный с целью
контроля / поощрения». Вещание прерывается
только на профилактику. В рабочем режиме
показывает круглосуточно и без снега: (в том числе)
как я и брат — плохо себя ведем и спим зубами к стенке.
*
Там к концу осени я уже вовсю боялся, что именно на этот раз
великодушие Дедушки Мороза иссякнет и что он возьмет
да и отдаст мой подарок в нагрузку к другим подаркам
какому-нибудь образцово-показательному ребенку.
*
Там степень моего раскаянья в «недопустимом» поведении
напрямую зависела от количества дней, остающихся до праздника.
Так в первые дни зимы извинение, регулярно произносимое
(начиная с ноября), шепотом, под одеялом к адресату Дед Мороз,
еще имело под собой исключительно прагматическую основу
(искренне надеялся, что при скрупулезном отношении
к выполнению ритуала-извинения Красный Нос смягчится
и долгожданный подарок — все-таки окажется в моих руках).
Но что взять? — Ребенок. С каждым днем мучился все сильнее.
И в предпраздничные дни выносил себе окончательный приговор:
«Хуже подлеца!.. Ничтожество!.. Мальчиш-Плохиш!»
О «своем» подарке — забывал и думать. А мои вчерашние кривляния
приобретали вид просьбы: «Дедушка Мороз, пожалуйста, прости.
Пожалуйста, никого не наказывай. Отдай, пожалуйста, подарки тех,
кто в этом году не заслужили подарки, — тем, кто их не заслужили».
*
Давно замечено, «суть произошедшего представляется ясно, увы —
когда без особой надобности»: Страх не оправдать чьи-то чаянья
и быть обманутым в своих, как и большинство других моих
тогдашних опасений, не имел под собой значительных оснований.
Ведь Там, как оказалось, Дед Мороз был чем-то вроде моего
детского Бога-Отца, чем-то вроде книжного В. А. Сухомлинского.
Ибо Там Красный Нос прощал мне все сумасбродства и шалости,
а Его наказания за мои проделки были до нелепого гуманистичны.
Ибо Там проводниками воли Красного Носа
(архангелами по совместительству) были
мои самые-самые: умные, сильные, красивые:
в миру — раб божий Александр,
в миру — раба божья Вера,
а для меня — просто — Мама и Папа.
*
Однажды Там, когда Дедушка Мороз, как всегда заполночь,
спустился к нам в дом по дымоходу, в «большой» комнате
у ствола сухонькой ели — уже стоял аккуратный мешочек.
4