По большей части, весь этот фигвам
Давно призвал под рёбра Авраам;
А этого забыли почему-то.
Он праведности высший лицедей.
Не жизнь - осколок подлинности в ней -
Из тех, что мыслят телом и валютой.

 

Старик давно навыкате живёт.
Закравшись в философский переплёт,
Приводит наших и ненаших в трепет.
Для окосевших елеонских муз
Вдруг ставшие тропой в Евросоюз,
Чухонские каменья это стерпят.

Из многих членов - не последний член,
Старик равновелик, как Демосфен.
Так хочется, как рюшки по котомкам,
Берущее полмира на бедро,
Вскипающее песнями нутро
Заветным даром передать потомкам!

Но девочка поэзий далека -
И дочь макает штрудель в облака,
Всё более похожая на щучку,
Пока в невыносимом налегке,
Пока в своём библейском клобуке,
Пока старик рожает дочкой внучку.

Пока иные зайцем пару строк
Подмешивают в мудрости поток,
Старик от них отводит душу зельцем.
Земля давно ему принадлежит;
И если сдуру не вошли в лимит,
На что пенять космическим пришельцам?

Они служили мерному труду
Прощать глупцам сплошную лабуду.
Сопутствуя, дыша и матерея,
Они своё строчили следом в след.
И знало положение планет,
Кому решать - любиться или нет,
Куда и жить без старого еврея!