костная пища куда заключают душу

ребром куриного пастыря проводя

по нему перышком красного петушка

врастает между надкрылий скрывшись

внутрь как семена бересклета илистая

вначале своей тинктуры она пробирает

тело насквозь вниз по хребту продирая

его будто бы копием когда тени сгущаются

в отвороте плаща на кресле напротив

зеркала в узкой раме начиная танец

чернокожих рабов «Буа»

а воздух дрожит меж них

не в силах пошелохнуться

искрясь как слепящий нарыв

в цепких винтиках медного скарабея

все соки нутра густеют

застывая для обновления ужасом

когда сквозь аорту несется крик

распятым застряв в гортани

и гортанный оглушающий клекот

обретает наконец вес – будто

разверзся не рот но клюв

предваряя пленение света

в пульсирующий опал