Время
сквозь пальцы
             просеялось.
Безболезненно,
без сожаления
от времени
отдалилась.
В тунике
         маячит
               серой.
Безликое.
Дряблое.
В поисках милости
воспоминаний коснулось.
За живое задело.
В толчее
        многолюдных улиц
затерялось.


С глаз долой!


Печалью заиндевелой
след
остался.
Пора наступила
безвременья.
Нить оборвалась.
                Не соединить.
Предстоит
закатать рукава.


Не бездельничать.


Всё с нуля
          набирает
                   ход.
Всё
быльём
       поросло.
               Перечёркнуты
дни.
Ожидания встреч.
И волнения.


Свободною стала.


Вполне.


К реальности
чуткость
         утрачена.
Привыкаю
        к пространству,
                       где жизнь
иначе
будет
устроена.
Не будет,
         Любимый,
тебя...
Простое
совсем оказалось
                событие.
                        Любые
житейские потрясения
так хлестанут.
А твоё:
"Уезжаю..." -
              абсурд
просветления.
Ну, вот!
         Всё решилось.
                      Натянутость
этих минут
продлило
молчание,
фальшивое
         с точки зренья
                        актёрства.
Произнести
что-нибудь
          беспечальное
необходимо.
Без надрыва.
Упорствую
в выборе фразы нейтральной:
"Что ж! До встречи.
                    Но может быть..."



Поняла:
быть
    не может!


Решение
бесповоротно.
Из всех утрат
не самой лёгкой
она окажется.
             Быт
упрощает
утраты.
А время...
Распласталось
у ног
     подорожником.
Вся,
    как есть,
в примитивной схеме,
жизнь
предстанет.
           Не сложным,
одноактным,
безгрешным
фарсом,
где под занавес
нет
   крика:
         "Браво!"
Наедине
с сататнинским анфасом.


"Vis a vis"!


Одолеть...
У времени
подаяний не брать.
Распознать
           Данайцев щедроты -
это сложно?
Силки разорвать...
Непосильны
          стократ
                 перелёты
для подранков.


Всесилье призвать...


Или...
Что ж
      ещё
          остаётся?
На тёплую землю -
навзничь,
сжигая
      себя огнём
                одесского солнца.
Впрочем...
Солнце -
одно на всех.


Слишком празднично
по случаю самосожжения
звучит
        "Пассакалия"
из сюиты Фридриха Генделя.
Птицей Феникс,
              крылом рассекая
ткань небесную,
под звуки
crescendo.
Вновь рождённая
я,
обретаю
       мир обновлённый.
Благословенна
стихией огня
я
в этом мире.
Сладостный аромат
моей кельи
слегка опалён...