Раздражаясь от жёлтого шелеста прессы,
разбиваться о станций подземный гротеск
отраженьем в стекле,
отголоском немолкнущей мессы
для забытых героев,
сошедших с ума поэтесс.

Машинально идти и не думать, что это
опасно,
что смертельно опасно
идти в толчее по следам
за такой же, как сам,
близорукой шипящей согласной,
вслед подолгу смотрящей летящим на свет поездам.

Тосковать о любви и одним из её алогизмов
замыкаться в гудящих пространствах
твоих кольцевых,
чтоб понять лишь одно:
что уже до конца своей жизни
будет память о ней на губах,
как лоскут синевы.

Эскалатором вниз, эскалатором вверх –
всё едино:
это –  вывихи дуг, это –  детский испуг
в сказке о мертвецах,
это –  тёплой от крови,
живое дыхание глины,
на гончарном кругу прорастающей в
слепок лица.