Армада жизни, думается, врет
О том, что мир вольготен и не страшен.
Окрестность, торопящаяся влет,
Жива, как жизнь какой-нибудь Наташи.

Как смех и предыстория потерь,
Готовая пронять нас до печенки.
И ей, как жизни, слишком ты не верь;
Она - певунья, глупая девчонка.

Когда извне поругана межа,
Что полушваль докатится до лузы,
Сомненья нет. По мере кутежа
Куда опасней местные французы.

Они, наверно, худшее из зол.
Где все права неправые и птичьи,
Приходится глядеть на произвол
Неясным человеческим обличьем.

Переступить? Предать? Ну как смогу?!
Все на стволах - таинственные пятна.
А что Москва? Москву отдай врагу
Последнему. И вновь возьми обратно.