Я убил

---

И теперь ты думаешь, что можешь ходить и заглядывать людям в лица?
Что можешь улыбаться им, не наткнувшись
на правду
в одном из лиц?
Что никто никогда не воскликнет -
"Да я его видел! Милицию!
Он ребенка убил! Он убийца!
Убийца!
Убийца!"


А ты ведь помнишь, как корчился
этот радостный, светлый мальчик?
Как крошились и трескались его
стиснутые от боли зубы?
Этот визг его -
незаглушимый,
как крики напавших команчей -
ты готов тогда был сделать все, чтоб он только пошел на убыль!



Ты по одному отрезал ему пальцы и показывал их родителям.
Ты не только осознавал -
ты гордился,
когда его тело калечил!
Говорил этим плачущим старикам -
вы его на ужин не ждите -
я сегодня собираюсь вырезать у него
печень.



И тебе нравилось ведь смотреть,
как он потихонечку дох!
Ты тушил об него сигареты,
резал запястья,
накачивал наркотой
а, когда понял, что вот это -
это уже был последний вдох
просто отнес на помойку, использовав как плащаницу картон.



И ты думал, что никто не узнает, что все будут только в выигрыше.
Осознанье пришло неожиданно,
когда додумался глянуть в его глаза...
просидев третью ночь
над его фотографией выгоревшей
ужаснулся, что нету возможности его
оживить назад.



Понял, чего сам себя ты с таким азартом лишил -
что только этим,
тобою убитым ребенком
ты был непоколебимо любим.
ты стонал
то орал
до хрипоты и перши

Прости меня, Господи, ибо я согрешил!
Прости меня, Господи, ибо я согрешил!
Прости меня, Господи, ибо я согрешил!
Я убил.



И лишь только одна есть причина,
по которой тогда умереть не мог,
по которй не размозжил себе голову ты
из обреза дуплетом -
пониманье того, что искупишь убийство
себя, семилетнего,
только растерзанный в клочья
собой, сорокадвухлетним.

---