Катится, катится, катится голова

с печки на лавку, с лавки под образок…

Ваня ходил под богом, бог говорил, Иван,

хватит себя валять, мёд оботри с усов,

деревом стал твой посох, корни пустил в песок,

вырос твой верблюжонок, вылез в ушко иглы,

будет тебе пустыня, полная голосов,

будет тебе царевна с блюдом для головы.

Вот тебе слово, можешь его солить,

вот тебе крылья, к ним оловянный нимб,

вот тебе книга самых святых молитв,

можешь креститься и заклинать тростник.

Слово, оно как семя, драконий зуб,

в почву его посадишь и прорастёт

куполом, колокольней в чужом глазу,

папою, инквизитором и костром.

Будешь ты для Мессии месить раствор,

Яхья, Юханна, Ваня ли, Илия,

слово – нерастворимое вещество,

ведь ни огнём, ни кровью не растворят.

Ты собирайся, алчет тебя река, 

голубь давно проклюнулся из яйца…

девочка пляшет скверно ещё пока.

Что ты застыл, и нет на тебе лица?