дом в попоне дыма в перьях плывёт

ветр то вымя влечёт во луково поле,

где знает Дева делать в восходе плод

сладким, как мышца, как птица.

жарит мундштук червоточины

око лукавое Альдебаран.

бьется в горящем зеве бабочка,

словно невеста в  припадке,

чад голубой источая.

хлопья скрипучие опадают

стынут на Девы живых рогах

лавром на левом, фатою на правом.

луковички сопят, свечи меж них горят.

не ты ли внесла прекрасный пожар?

Дева выходит на свет в обряд.

охапка её, как евангелие, – нежна.

Дева Мать, как сирота, – бивнями в шоколад 

для выводка своего, босят-негритят,

что облепили валун, как нищету мухи,

снедь бережно вознесла.

Дева Мать, как пуля, – мозоль звезды

брюшко да утварь – и вся

худой горшочек с мелькающими глазами

склонила губы и отпекла.

под светящийся стог дельфиньих крыл

в ночь, как чёрную лодку Луки,

косы богатые расплетать,