МИФОЛОГИЯ ТЕЛА - 1
Дата: 20 Квітня 2009 | Категорія: «Філософська лірика» | Автор_ка: Татьяна Орбатова (Всі публікації)
| Перегляди: 1001
***
всё дальше пустыня гоби от наших с тобою лун,
всё явственней переходы в подземные миражи.
кружить по оси – привычней, и только мальчишка-гунн
вдруг в генном плену очнётся, и вмиг от скупой межи
(кусочка земли с обличьем забытого нами дня)
помчится на запад шумно. вернётся ли он на юг?
где краскам давно под солнцем приказано не линять,
где чувствам не отозваться на хор… нет, на общий звук –
торговцев и гастарбайтеров, как вестников чёрных зим.
но…впрочем, с тобой придумали мы – чёрные покрова,
для скрытия всеусталости, которой болеет мим,
для совести, выступающей за равные с ним права…
***
и когда марсельезу играет нам ветер на крыше,
и когда из морских одиночеств – скользящая манта
колыбельную нам напевает под вечер – мы дышим,
машинально листая в себе философию канта.
но с ладоней деревьев срываются тёплые слёзы
в кистепёрую память, пленённую в соке клепсидры.
до мгновения этого все виноградные лозы
нам казались забытыми в плоскости старой палитры.
до мгновения… рядом зашлись в астматическом кашле,
сигаретную проседь на лбах поправляя – народы.
сколько их в наших клетках – глядят на просторные пашни,
примеряя, как платья, ещё не рожденные хорды.
***
звери и птицы бьются под панцирем наших тел,
лапами – на зеро – чтобы услышать нас,
не попирая Азъ и законы небесных дел,
знающих объектив – вписанных в рыбий глаз.
звери и птицы, сколько продлится ваш плен?
сколько вершин достичь нам вместе и врозь?
скольких из вас увидел в себе гуинплен,
скольких не видим мы, проживая вскользь…
в мрачном кругу безволия, в стенах своих квартир
блеклый последыш памяти высушен, но живёт.
слышит – компрачикосы рожают, рожают в мир
каменных истуканов из озера чермных вод.
***
дороги, дороги, пути - от покоя до битвы…
начало берут из сердечного ритма и вьются
от локона страсти до вязи безмолвной молитвы –
к большим кулакам, что сжимает на площади нунций.
зовут нас к заутрене – кто? голоса безымянны.
но бритва оккама готова к работе, как прежде –
из абрисов тел, отражающих тени в туманы,
срезает слоями ненужное – слишком небрежно.
дороги, дороги… проснутся ли в нас далай-лама,
кричащий во сне инквизитор, седой герменевтик?
срезает, срезает ненужное бритва оккама,
пока золотые телята купаются в нефти…
всё дальше пустыня гоби от наших с тобою лун,
всё явственней переходы в подземные миражи.
кружить по оси – привычней, и только мальчишка-гунн
вдруг в генном плену очнётся, и вмиг от скупой межи
(кусочка земли с обличьем забытого нами дня)
помчится на запад шумно. вернётся ли он на юг?
где краскам давно под солнцем приказано не линять,
где чувствам не отозваться на хор… нет, на общий звук –
торговцев и гастарбайтеров, как вестников чёрных зим.
но…впрочем, с тобой придумали мы – чёрные покрова,
для скрытия всеусталости, которой болеет мим,
для совести, выступающей за равные с ним права…
***
и когда марсельезу играет нам ветер на крыше,
и когда из морских одиночеств – скользящая манта
колыбельную нам напевает под вечер – мы дышим,
машинально листая в себе философию канта.
но с ладоней деревьев срываются тёплые слёзы
в кистепёрую память, пленённую в соке клепсидры.
до мгновения этого все виноградные лозы
нам казались забытыми в плоскости старой палитры.
до мгновения… рядом зашлись в астматическом кашле,
сигаретную проседь на лбах поправляя – народы.
сколько их в наших клетках – глядят на просторные пашни,
примеряя, как платья, ещё не рожденные хорды.
***
звери и птицы бьются под панцирем наших тел,
лапами – на зеро – чтобы услышать нас,
не попирая Азъ и законы небесных дел,
знающих объектив – вписанных в рыбий глаз.
звери и птицы, сколько продлится ваш плен?
сколько вершин достичь нам вместе и врозь?
скольких из вас увидел в себе гуинплен,
скольких не видим мы, проживая вскользь…
в мрачном кругу безволия, в стенах своих квартир
блеклый последыш памяти высушен, но живёт.
слышит – компрачикосы рожают, рожают в мир
каменных истуканов из озера чермных вод.
***
дороги, дороги, пути - от покоя до битвы…
начало берут из сердечного ритма и вьются
от локона страсти до вязи безмолвной молитвы –
к большим кулакам, что сжимает на площади нунций.
зовут нас к заутрене – кто? голоса безымянны.
но бритва оккама готова к работе, как прежде –
из абрисов тел, отражающих тени в туманы,
срезает слоями ненужное – слишком небрежно.
дороги, дороги… проснутся ли в нас далай-лама,
кричащий во сне инквизитор, седой герменевтик?
срезает, срезает ненужное бритва оккама,
пока золотые телята купаются в нефти…
1
Спасибо.
...
