Всенародный акын Гвидон Зырянов

в своём тайном шкафу,

обклеенном обоями в горошек

из мордочек кривляющегося Ленина,

выращивал особый вид маленьких огурчиков,

попки которых извивались, если потереть.

Бородатый чекист

с выразительно выпученными глазами 

Эммануэль Крысенко

шёл обрыскивать квартиру Зырянова

по наводке местного радио,

когда на него из-за угла напал козёл.

***

Четыре мужичка в чумазых майках,

сидя вокруг маленького столика,

крутили друг другу носы.

Держались крепко, силясь чуть ли не оторвать.

В душной комнатушке стоял глухой гул борьбы,

вертя друг другу носы.

***

Одна крошка,

шнырь по кличке Рафаэль,

схватил в подъезде, мирно проходящую мимо,

бабу Зюзю за чуб:

«Кулёма такая!», и таскает.

Баба Зюзя бьет его большой рыбиной,

которую несла за хвост, по спине:

«Хрен окаянный! Гадюка такая!»

И только, когда обессилено сползли по углам,

они заметили идущую  лицом к стене,

наигрывающую на баяне и приседающую,

одетую лишь в бант из марли,

Айгуль Криницыну.