Колдун номер триста похож на евангелиста:

Чистый и чёрный, и вид у него учёный.

Какой-то в нём есть холодок, что-то драконье,

И дело не только в семи языках за щекою.

Колдун номер триста случайно тебя выследил,

Он мистик, конечно,  и потому немыслимо

Обрадован был твоей кармой, твоей аурой.

Записку тебе написал, мол, бонжур, сударыня,

Я знаю о вас очень много, нам нужно свидеться.

Назначьте лишь точку мира – прибуду выстрелом.

Ты молча читаешь и прячешь свою палочку

Волшебненькую всамделышнюю, под наволочку.

И отвечаешь: «Я вовсе не фея, не фея вовсе я.

Вы что-то напутали. Дело видать, в курносости.

Она у меня фейская, да, от мамочки.

Но я не летаю – хожу, как медведь, в развалочку».

Потом подлетаешь к окну поливать нарциссы.

Колдун номер триста уверен, что не ошибся,

Но двести и девять десятков и девять прежних

Все тоже были колдунами, и даже хлеще.

И славно, и грустно тебе: как не принц, так рыцарь.

Дружить бы, но – жалость! и этот, видать, влюбился.