LITCENTR

К борисовой годовщине

Миколі Руденку

Я плачу о душе, и стыдно мне, и голо,
и свет во мне скорбит о поздней той поре,
как за моим столом сидел, смеясь, Микола
и тихо говорил о попранном добре.

Он чистое дитя, и вы его не троньте,
перед его костром мы все дерьмо и прах.
Он жизни наши спас и кровь пролил на фронте,
он нашу честь спасет в собачьих лагерях.

На сердце у него ни пролежней, ни пятен,
а нам считать рубли да буркать взаперти.
Да будет проклят мир, где мы долгов не платим.
Остановите век — и дайте мне сойти.

Не дьявол и не рок, а все мы виноваты,
что в семени у нас — когда б хоть гордый! — чад.
И перед чванством лжи молчат лауреаты —
и физики молчат, и лирики молчат.

Чего бояться им — увенчанным и сытым?
А вот поди ж, молчат, как суслики в норе,—
а в памяти моей, смеющийся, сидит он
и с болью говорит о попранном добре...

Нам только б жизнь прожить, нам только б скорость выжать,
нам только б сон заспать об ангельском крыле —
и некому узнать и некому услышать
мальчишку, что кричит о голом короле.

И Бога пережил — без веры и без таин,
без кроны и корней — предавший дар и род,
по имени — Иван, по кличке — Ванька-Каин,
великий — и святой — и праведный народ.

Я рад бы все принять и жить в ладу со всеми,
да с ложью круговой душе не по пути.
О, кто там у руля, остановите время,
остановите мир и дайте мне сойти.

1978

Борис Чичибабин

К борисовой годовщине

С Украиной в крови я живу на земле Украины,
и, хоть русским зовусь, потому что по-русски пишу,
на лугах доброты, что ее тополями хранимы,
место есть моему шалашу.

Что мне север с тайгой, что мне юг с наготою нагорий?
Помолюсь облакам, чтобы дождик прошел полосой.
Одуванчик мне брат, а еще молочай и цикорий,
сердце радо ромашке простой.

На исходе тропы, в чернокнижье болот проторенной,
древокрылое диво увидеть очам довелось:
Богом по лугу плыл, окрыленный могучей короной,
впопыхах не осознанный лось.

А когда, утомленный, просил: приласкай и порадуй,
обнимала зарей, и к ногам простирала пруды,
и ложилась травой, и дарила блаженной прохладой
от источника Сковороды.

Вся б история наша сложилась мудрей и бескровней,
если б город престольный, лучась красотой и добром,
не на севере хмуром возвел золоченые кровли,
а над вольным и щедрым Днепром.

О земля Кобзаря, я в закате твоем, как в оправе,
с тополиных страниц на степную полынь обронен.
Пойте всю мою ночь, пойте весело, пойте о славе,
соловьи запорожских времен.

1975

Борис Чичибабин

Куняев - не фамилия. Это - династия и диагноз.
Как, к примеру, - "Михалковы".
Станиславу Юрьевичу - (у которого "добро с кулаками")
крепко под восемьдесят. Он - давно на покое.
Сергей же Станиславович (когдатошний мой однокурсник
по филфаку МГУ) - это его сын, правопреемник и местоблюститель
"Ихнего современника"...
На фото - именно он.

Прошу простить великодушно, но дативус сингулярис от Ноmо
всё же - homini, плюралис же - hominĭbus...

Когда зубришь латынь в ночь перед экзаменом, - она запоминается, как выяснилось,
на всю оставшуюся жизнь...
Особенно, если экзамен сдаёшь автору этого самого учебника...

Именно так!
Аркадий Штыпель.
Москвич.
Выпускник Днепропетровского университета (физик-теоретик).
Победитель первого украинского международного поэтического слэма
на Днепре, "Киевские лавры -2006".
Наш человек.

Отож й кажу: перекладач дивовижний!

"....сколько не повторяй: халва - халва...."

Достойно.
+5

Присутствовал.
Свидетельствую: был аншлаг.
Сидели - в проходах и на полу партера.
В зал на полтораста мест набилось более двухсот благодарных слушателей.
ЧТО именно слышалось им - или было расслышано ими - судить не берусь.
Но - лица были хорошими.

"Это скорее философская лирика, чем религиозная."
Mea culpa.
Грешен.
Ошибка в отнесении к рубрике - провинность не автора, но публикатора.