LITCENTR

Их выносили на рассвете.
Их протирали в спирт и йод.
Рыдали вздрослые и дети.
(кто помнит Яшу, тот поймет)

Адель вослед носила скрипку.
И тонк был голос их обох.
Друзья ушли от нас воблипку.
Спустя неделю, Бобик сдох.

Он был несносен, но ресницы..
пущай мне дёрнут, коль совру.
Еще он долго будет сниться
покрытом трауром двору.

Искушал тонну желатина
за все мои пятнадцать лет,
которых верил, как ребенок,
что этот путь ведет к тебе.

А желатин продавший оптом,
сегодня он - банкир и сноб.
Таких планета носит, морщась,
кряхтя и маму их в сугроб.

И ты ушла к нему ночами,
чтоб незаметно было мне,
как убывал сервиз и чайник,
торшер, диван и ноутбук.

Останусь впредь живым примером
невинной верности моей
тебе, себе и желатину,
и Ольге Марковне Сущак.

"Но-но, парниша!" Я пошуршал славареком))

А что, и похлебам лаптём туману - он поутряне густ, что кисель))
Колоритная репродукция.

Узясно?))
Эт так, вполуневсерьез пришло, и почти на заказ товарища. Можт удалю, если не понравица.
Мне показалось - срез состояния удался. И, на мой взгляд, описание таких брутальных сторон жизни, как абсолютная нищета, антисанитария, безнадёга, отвержение обществом, утеря ориентиров и смыслов бытия, не должно гнушаться резких, экстремальных языковых средств подачи. Писать об этом стерильно, "в перчатках" - слегка противоестественно.

Если натрясти, не жадничая, слоновых букв, - на целый остров СЛОНОС (по аналогии с Лесбос) стройматериала станет. Еще и слоны-перевёртыши - эдакими серыми кузнечиками с коленками назад - поскачут.
Попиваете, скажем, гуртом какаву в тени мегалоодуванчика, а к Вам в чашку - ЛЯПС! - слоносаранча лапищей плюхаецца. Визги, смех, гости в шоколадных потёках, и саранча радостно хоботом трубит - всё смешалось в доме Облонских, кароч))

Спасибо, Серж))

Кричу туда.
А мне - обратно.
Вполне невнятно -
силаа чья?
Намедни, вишь,
слыхал от брата,
что сила -
Родина моя!

Ея просторы
и селенья,
ея простой
и честный труд.
Сам небосвод,
объятый ленью,
был пальцем Родины
проткнут))

Хорош!

Это обмен ощущениями, скорей))
Для "смешно" и щикотки довольно будет.
Впрочем, всегда мона удалить каменты, если мешают))

Серж)))

слоны прилетели
в апреле
на тело о-скалой
земли
им гимн величальный
пропели
радушьем искрясь
журавли

не так ли
в мечтаниях скоры
мы в небо
взираем с тоской
авось улетят
мародёры
и спустится
ктото другой

На Итаке, и так, и этак,
кроясь тенью столетней туи,
наколдую себе старлеток
и коктейлей им - наколдую.

С колдунами-дубами вздоря,
синим платом стирая парость,
заурчит-замурлычет море,
причитая на седь и старость.

Я внимаю и в ус не дую,
нежно глажу ладошкой стопной.
Скажешь, море, и наколдую
семь русалок и визг синкопный.

Промолчишь - и отвечу тем я,
выбирая заместо магий, -
на Твоё голубое темя
поприлягу, смешной и нагий.

Ник-Вик,
сколь редок Твой наскок!
Но столь желанен паки-паки.
Как наркоману сняцца маки,
Твоим прельщаюсь перлом строк))

Весны влиянья плавны
на подраздетых дам.
Мерещатся им фавны -
то тут они, то там..

Серж, прива!))

Вечер лунью блекло рдел
и слепужьем фонаря.
Корешь в парке подраздел
подхмелевшего хмыря..

О, Магодаан!)))
Автору отдельное спасибо! - густо зелье, пряно))

Благодарю, Женя, приятно))

Спасибо, Виталий))
Подправлю в ближайшее время.
А разверните, пж, мысль, отчего по-Вашему не складывается композиция из пяти текстов, нанизаных на "красную линию" тоски смертной?

Авторское видение, как по мне, очень симпатично, на самом деле))
А комент - лишь неуклюжая попытка диалога. Не обращайте внимания, если что.

Фестиваль расчленёнки какойта, бррр!))

И вот, спустя время, ты размерен. Закалён. Металлизирован, обарматурен и структурирован, где надо.
Снаружи - Маятник. Внутри - жесткий каркас и паутина.
Раньше.. ну, когда-то там - в пластилиновом прошлом - паутины нехватало. Её ловко прибирал к рукам игривый бесёнок - квартирант Пластилинового. А была у бесёнка мечта - сплести бичеву для воздушного змея. Уж очень хотелось бесёнку своего ручного дракона, - страсть, как хотелось!..
Осень.
Ветра с гнильцой да ознобинкой.
Маятник суров. Силён стальным своим да шипастым позвоночником.
Бесёнок давно - вне уюта. На плечах - бумазейная хламидка из крыльев змея. И это не спасает.
Побродит, озябший. Нет-нет и подойдет жаться к Маятнику, по старой-то памяти.
Куд-да там! - размерен Маятник. Летит кувалдово кулачище на бесёнка:
- Перешибу!
Бежать! Дрожать!! Опасть трансформером на желтую траву и подкосившиеся копытца. На слезах - экономить силки, дождь ведь и так. Удивиться не на шутку:
- Откуда в ноябре - фиалки?
Сотрясаться от беззвучной истерики. Смех - последний анальгетик.

Речь, скорее, об умеренности, чем о посулах многа, ретивый Вы наш))

Всему свое время и место.

"Ежовый зимний ветер" - супер, в числе прочего.
Тянет возвращаться к Вашим произведениям, Иван. Отчего-то Ваша манера подачи - точность, контрастность, глубина - ассоциируется у меня с гравюрами Дюрера.
Хотелось бы приобрести Вашу книгу, если таковая существует, либо когда появится.

Симпатично, оригинально, на редкость.
После "кошмарами" уместно бы точку вместо зпт.

Читается, к сожалению, "к самОму краю". И не вполне ясно, к "краю" чего - песка? Тогда "не прыгнул" получается - в море. А зачем прыгать в воду, если "полетим"?
Не сочтите за придирки, пж.

Покатит-покатит))
Там куда больше от рецензента, чем от "шедевра".

Персонаж всегда вправе передумать))