Трещала в крыше черепица - Стучал о небо Желтый Дом. И как не бицца, как не бицца, Когда сжигаем и едом Катреном буйного провидца, Кнутом унятого с трудом?!
Бгг)) Классика жанра: Вдоль Лыбеди (отхожая река в Киеве) следует молодой ментозаврик. Параллельным курсом и со сходной скоростью плывет какаффка. Замечает мента и весело кричит ему: - Привет, коллега!))) - Какой я тебе коллега? - возмущаецца мент, - я из Внутренних Органов! - Так, и я оттуда же! - радостно восклицает какаффка.
'Пожалуйста, Верь в ветер, в наш сон, в перемены сумм, Слагаемых ковылем, белоснежным утром, Солончаком..' - похоже на молитву следам пребывания, фантому, запаху, отрезку прочерка-трэка пути.. пути, которым бесконечновсегда будет мчать вдогонку и след собственного пути..
Яблоки падали.. Ньютоны кричали - Надо ли, надо ли Землю вначале Шмяк-уронить О корявость, Древесность, Ствольность И лиственность, Донность И бездность?
Воя, Садами Бродили повесами. Фельдшеры В спины Дышали.. С компрессами.
Алексей, я вижу это иначе. 'Пейзажные' элементы принадлежат угадывающемуся сюжетному руслу о человеке, уже перегоревшем мучительными метаниями по поводу некоего сокрушительного для взаимоотношений события. Он решился переключиться с достигшей уровня медленного убывания боли на что угодно во вне, лишь бы приблизиться к спасительному равнодушию и не бередить больше еще свежее. Он тверд в своем намерении, поэтому ему удается наслаждаться красотами вечера (как минимум, замечать их). И чем лучше это у него выходит, чем сочнее воспринимаемые им образы, тем контрастней оттенена вторая сюжетная линия - о человеке, сосредоточенном на своих душевных возмущениях, молящего первого о прощении в надежде на возврат к периоду 'до'. Этот контраст и есть центр произведения, формирующий итоговое состояние.