Вождь, скрываясь от охранки, пронырнул на задний двор. Там всегда помогут панки - тушью вычертят пробор, заплетут в баодку дреды, подадут шмотья с плеча. Дерибаны, цепи, кеды.. Не признают Ильича.
Отнюдь, не я первый внедрил элементы панка в стихосложение - все претезии к дыр-бул-щыровцам)) А улыбнула, собств, рациональная составляющая. Оч важно бывает лишь мельком чиркнуть вдоль некоторого явления, привлекая к нему внимание наблюдателя, вроде как даже приведя за руку, и оставить в этой точке ветвления гипотез (бифуркации) ради селекции индивидуумом собственых, мегаценных в его макрокосме суждений.
"Мой бедный Йорик" весь в пыли от были, от серой боли выпитой земли. С улыбкой внемлет барским "или-или", а из глазниц травинки проросли.
Он умудрен - отведал тёмный Эреб. С тем, молчалив вне всяческих похвал. Ког-дато он был семилетний Череп. И Гамлет им пенальти подавал.
Крон-принц в те дни еще, как путный пацык, не прятал взор, кастет в кармане мня. И на ремни ужа кромсал Горацык - кому в семь лет не хочется ремня?!
Кто лет семи еще не алчет чуда! - когда молвой не вздыблен Детмарос, и.. мон ами, непугана Гертруда, отец живой, и сам - в коня - овёс..
На небе - лать - лишь с облачко, не боле. Кому-то - Тень, кому - дамоклов меч. Нет, не бывать двум йорикам на поле - принц-и-пиально принца надо б сжечь!
Тоска и моль. Мой цимес слопал Цахес. В ночь ибн Хаттаб подчистил мне баштан. И некто Тролль весь жареный арахис тихонько сгрыз. И стал я голоштан.
Пуст магазин - скучай, дружище-вальтер, ржавей-ржавей, не целя уж левей. С тобой - гобой и розовый бюстгальтер одних бэушных, выцветших кровей.
В оконце - свист: мой форточник и трахер, дурак-сквозняк жиганит за бытьё. На желтый лист то сыпет мелкий сахер, то фыркнет: "fuck!", то всхлипнет: "йома_йо.." ..