Сергей Негода
Образно-экспрессивный, свободно-ритмический стиль творчества Влада Клена обоготворяет идеальные эмоции, преобразуя их в лирические силуэты этих «странных» дней, часто используя фонические и семантические витражи. По большому счету - лирическая грусть Влада Клена проявляется во всем, ею насыщена тонкая метафора бытия лирика, грани которой гармонично вписываются в немногословную канву мелодичных стихотворений. На основе различных морфемных рядов поэт рисует очаровательные состояния чувств. Стилизованная импровизация бессознательной стихии чувств плюс театральный ряд-маскарад активных слов в лирике Влада Клена привлекает к себе паронимическим имиджем аллитераций.
Его лирика – это дьявольское динамическое чувство иллюзии быть самим собой даже тогда, когда верх берет неблагоприятная судьба. Лирическая натура запорожского поэта открыта внутренним видениям, они насыщены и взаимосвязаны парадоксальными метафорами, они пестрят своеобразными хиазмами, они увенчаны алогичными стихиями страстей. Характер поэзии Влада Клена проблемный, его философия бытия - это со-бытия в драме на грани массового и конкретного со-переживания.
В лирику Влад Клен орнаментально вплетает безумные состояния предельных чувств. Лирическое творчество поэта – это вольные истоки импрессивной, незаурядной стихии выразительного слова, вот поэтому его художественная мистика легко внушаемая серьезному читателю и внимательному слушателю, она рисуется в воображении ярким миропониманием , гротеском живой сущности души, быстротечным карнавалом масок, коим правит конкретное «Я» поэта-глашатая.
Драматическая лирика Влада Клена несомненно напряженно-психологична – она ищет прямое развенчивание причастия к судьбе, непрямое изъявление к воле, к побуждению, прозревает к причудливому императиву, не смотря на всю глупость сложной имитации бытия в поэзии. Канва строптивых эмоций в лирике поэта разыгрывается, как чрезвычайный танец , это говорит о утрате колоссальной энергии, о творческой фантазии , о поиске неузнаваемых состояний, которые адекватны яркому воплощению аллегорий живой души .
Лирические сюжеты стихотворений Влада Клена филигранно выписаны контрастной детализацией событий в мире конфликтных чувств, отчаянных аффектов, коварств, страстей отчаянных жертв, жутких фантазий духов. Но не следует обольщаться, в магических стихах поэта таится волшебная тайна целого поколения молоды , разумных людей начала ХХI века, - остаться себе подобному до смерти.
Экспрессионизм поэтической ткани Влада Клена выполнен в стилистике глубокого звукового лабиринта. Поэт маскирует в звуковом колорите каждого слова «волшебные» звонкие и глухие, сонорные и гласные, и эти звуки превращаются в эмоции, чередуясь в сильной и в слабой, опасной и безопасной позиции. Поэт часто пользуется законами фольклорной звуковой колористики гласных, именно эти звуки помогают петь его лирической душе. Звуковая колористика в лирике Влада Клена спроецирована на подсознательные метонимические явления между словами. Пучковатый синтаксис лирических хроник соткан из глубокого преображения лексем и представляет собой нечто метафоризованного времени-пространства ярких чувств. В преображениях звуков в смысл определяется страстный идиостиль лирики Влада Клена.
Сакрально-эмоциональная структура лирики цельна и компактна, а в детальности зарисовок эмоциональных событий просто уникальна, она как кипящий котел страстей, эпизодами парадоксально хаотична, словно лирическое «Я» желает выпрыгнуть из себя, выйти из морального порога проблемы бытия, и восторжествовать. В этом проявляется авангардное желание поэта познать драму жизни. Особенно чувствуется не вооруженным взглядом то, что поэт осознает свой авангардизм на самом острие развития современной парадоксальной эстетики.
Влад Клен – мятежный, лирический колдун, поэт завораживает и развораживает метафорической вольностью тех, кто сознательно избрал себе путь служения музам. Как красноречивый поэт-слэмер, Влад Клен, непобедимый для логического ума и толка, он призванный поразить воображение парадоксами жизни. Поэт не знает раскаяния, он ищет восхищения толпы, которая затаив дыхание выслушивает грандиозного кумира, его патетику протеста и крушения жизни города, проникаясь эпохой грандиозных замыслов нового мира.
У Влада Клена нет привычных автоматических штампов лирики: он свой, внутренний, в нем рыцарское лирическое «Я», он его ни с чем и ни с кем не сравнивает. Пользуясь интонационным стихом с короткими, длинными, отрывистыми, акцентированными фразами поэт во время выступления на слэмах ошеломляет слушателей новизной эмоционального напора, смыслового эффекта, иносказательного размаха внутреннего мира. Его лирическая энергия направлена на поиски внутреннего духа, на постижение своего бытийного актерского «Я» в неразрешимых противоречиях глобального сознания современника.
Наиболее вероятно, секрет творческого успеха поэта – это моментальные снимки, увлекательно воплощенные в слово, играющего маскарад эмоций современного города. Безусловно, свои творческие превращения поэт находит в классических лирических образах Хайяма, Данте, Петрарка, Рабле, Ронсара, Шекспира, Вийона, Джона Дона, Мильтона, Руставели, Гете, Шиллера, Гейне, Бодлера, Рембо, Аполлинера, Хлебникова, Маяковского, Северянина, Блока и многих других русских незаурядных поэтов Серебряного века и современного Санкт- Петербурга, Москвы, Киева, Крыма. Поэтому уверенно желаю поэту дальнейших творческих просветлений.